Краткая история 1799 г. швейцарской кампании российской армии

текст и фото Энтони и Марии Боултер

К сентябрю 1799 года общая численность французских войск в Швейцарии превышала 70 тысяч человек под общим командованием генерала Андре Массены. У их противников — Австрии и России — лишь 46 тысяч.

Перед Суворовым стояла трудная задача — пройти с 20-ти тысячным войском, лошадьми, пушками, аммуницией, обозами с едой для солдат и фуражом для лошадей и всем, что может понадобиться армии на марше, через швейцарские горные перевалы, контролируемые французами. Он должен был прорваться на помощь корпусу генерала Римского-Корсакова, оставленному один на один около Цюриха с превосходящими силами Массены; Суворов еще не знал, что "союзники"-австрийцы, не дожидаясь подхода суворовской армии, уже вывели свои войска из Швейцарии на Северный Рейн.

В Тичино русскую ар­мию дол­жны были ожи­дать прови­ант, фураж, боеприпасы и 2000 мулов для подъема провианта и снаряжения на перевалы, которыми австрийское правительство обещало снабдить русские войска для дальнейшего горного перехода. Но, прождав шесть дней и так и не дождавшись обещанной помощи от союзников, Суворов был вынужден спèшить полторы тысячи казаков, использовав их боевых лошадей под вьюки, чтобы продолжить марш. Задержка на шесть суток в Тичино оказалась роковой для всего последующего перехода...

Сан-Готард и "Чертов мост"

24 сентября войска Суворова подошли к перевалу Сен-Готард (2108 м), который защищала дивизия французских войск генерала Клода Лекурба, признанного мастера военных действий в горных условиях. В обход перевала с флангов Суворов отправил отряды Розенберга и Багратиона через более доступные перевалы Лукманиер (1914 м) и Оберальп (2044 м), а сам основными силами армии атаковал во фронт. Но лобовая атака захлебнулась — узкая дорога, ведущая к перевалу, находилась под постоянным прицельным огнем стрелков Лекурба. Лишь к вечеру, когда отряд Багратиона обошел французов с левого фланга, Сен-Готард оказался в руках Суворова.

После ночевки всем штабом в «странноприимном доме» в селении Госпенталь Суворов продолжил марш — армии предстояло пройти через туннель, пробитый в скалах и перейти глубокое ущелье по узкому Чертову мосту, переброшенному через пропасть между отвесных скал. Как только колонна русской армии показалась на выходе из туннеля, французы открыли по ней артиллерийский огонь и взорвали часть каменной кладки моста. Разрушения были такими значительными, что первая русская атака была приостановлена, но затем бой разгорелся с новой силою; под непрерывным вражеским обстрелом солдаты Суворова застилали провал бревнами из разобранного сарая, связывая их ремнями и офицерскими шарфами. Отчаянно сопротивлявшихся французов заставил отойти лишь неожиданно оказавшийся у них в тылу отряд майора Тревогина — двести русских егерей, предусмотрительно посланных Суворовым в обход французских позиций по скалам.

Суворов в кантоне Швиц:
Два перевала — Кинциг и Прагель

Преследуя отступавшие войска Лекурба, русская армия вышла к Альтдорфу у восточного берега Люцернского озера. Пройдя несколько километров вдоль озера, Суворов неожиданно обнаружил, что все рыбачьи лодки на озере были уведены из Флюэллена или уничтожены французами. Он также с изумлением узнал о том, что дороги на север в направлении города Швиц, в существовании которой Суворова заверяли австрийцы, просто не существует. Вместо нее — узкая, заблокированная французами тропинка, по которой может пройти либо один-единственный человек, либо дикий зверь.

В это время Массена, узнавший о продвижении Суворова на Швиц, незамедлительно усилил все местные гарнизоны и подготовил для него ловушку. Суворов по-прежнему еще ничего не знал ни о поражении Римского-Корсакова под Цюрихом, ни об отступлении австрийцев. Поэтому он, следуя первоначальному плану о соединении двух русских корпусов в Центральной Швейцарии, принимает решение идти на Швиц кратчайшим путем — горными тропами через хребет Росшток (перевал Кинциг — 2089 м).

27 сентября первыми подъем на перевал начали солдаты из авангарда Багратиона. В 5 часов утра двумя штыковыми атаками они сбили два французских батальона, прикрывавших дорогу через хребет.

Этот 18-километровый переход оказался неимоверно трудным и занял трое суток. Армия совершала марш в рыхлом снегу, сквозь густой туман и проливной дождь по узким козьим тропкам над пропастью, навстречу леденящему, сбивающему с ног ветру. Вниз, в Муттенскую долину солдаты спускались по обледенелым кручам, удерживая на канатах пушки, нащупывая каждый шаг в глубоком снегу.

К 29 сентября русские войска наконец вышли в Муттенскую долину и столкнулись (вопреки ожидаемой встрече с союзниками-австрийцами) с противником. Единственный выход из долины в сторону Швица был также полностью заблокирован французами. В довершении всего, только сейчас Суворов узнает о одновременном поражении за три дня до этого русского корпуса Римского-Корсакова в Дитиконе на реке Лиммат под Цюрихом, а австрийского под командованием Фридриха Готце — на реке Линт у Гларуса.

Вот что произошло: генерал Массена узнал от своего шпиона в штабе русской армии о том, что на 26 сентября русским корпусом Римского-Корсакова намечен переход в наступление. Массена решил нанести упреждающий удар одновременно как по русским у Цюриха, так и по корпусу под командованием генерала Фридриха Хотце у реки Линт под Гларусом. Ночью 25 сентября в 15 км от Цюриха, у Дитикона, группа смельчаков, переправившись вплавь лишь с холодным оружием и сняв русские дозоры, обеспечила переправу основной части войск Массены. Одновременно был атакован австрийский отряд Хотце на Линте. Прежде чем союзники сообразили, что же произошло, обе армии оказались атакованы. В двухдневном сражении отряды Римского-Корсакова и Хотце были разгромлены. Это известие так сильно отразилось на боевом духе других соединений союзников, что почти все они сдались в плен. В результате общие потери союзников составили около девяти тысяч человек, сам генерал Хотце в первые же минуты боя попал в засаду и погиб; остатки русских войск отошли за Рейн к Шаффхаузену, а австрийцы — к Лихтенштейну. Французы, противостоящие армии Суворова, теперь обладали численным перевесом четыре к одному. И к тому же сам Суворов был накрепко заперт в Муттенской долине.

После такого катастрофического поражения русского корпуса и союзников Суворов осознал, что продолжение военной кампании в одиночку больше не представлялось возможным. На военном совете в трапезной женского францисканского монастыря в Муоте он произнес ставшую впоследствии знаменитой речь, которая потрясла всех присутствующих. По воспоминаниям Багратиона, обращаясь к Константину, сыну российского императора Павла I, он сказал: "Мы окружены горами... окружены врагом сильным, возгордившемся победою... Помощи теперь нам ждать не от кого, одна надежда на Бога, другая — на величайшую храбрость и высочайшее самоотвержение войск, Вами предводимых... Нам предстоят труды величайшие, небывалые в мире! Мы на краю пропасти! Но мы — русские! И с нами Бог!"

29 сентября Суворов, получив подтверждение о поражении русского корпуса и союзников, решил идти на соединение с остатками их армий. Единственной, не заблокированной противником дорогой оказался путь через перевал Прагель (1550 м), и русская армия начала отход из долины. Однако французы продолжали непрерывно атаковать русские отряды. 30 сентября произошло первое сражение в Муттенской долине, неудачное для французов. Раздосадованный таким исходом дела Массена решает следующей атакой руководить лично.

Утром 1 октября, выдвинувшись к мосту и быстро восстановив его, французы атаковали русские пикеты. Те, имея приказ не вступать в бой, стали отходить. Тем временем генерал А.Г. Розенберг, ожидавший такой поворот событий, выстроил свои боевые порядки в три линии. Увидев, что русские отступают, французы ринулись в преследование. В этот момент отступающие разошлись в стороны по флангам. И тут взору французов явилась неожиданная картина. Прямо перед ними открылся весь боевой порядок Розенберга. Французы, воодушевленные присутствием командующего, уверенно ринулись на позиции русских. Русские, сомкнув штыки, пошли в атаку. Молниеносными обходными маневрами они захватили три орудия и большое количество пленных. Окруженный французский арьергард был окончательно опрокинут и в полном беспорядке бросился к Шененгенскому мосту (ныне мост Суворова).

Массена вынужден был отвести остатки своих войск к Швицу, который французам удалось удержать, хотя второй Муотенский бой оказался для них еще более тяжелым поражением. Массена же сам едва не угодил в плен.

Оставшийся в Муттенской долине арьергард тем временем отбивался от вдвое превосходящих сил французов под командованием самого Массены, а Суворов повел армию дальше через перевал Прагель в Гларус, где опять наткнулся на французов.

Последний швейцарский перевал — Паникс

Русская армия спустилась с перевала Прагель и, постоянно отражая атаки противника, пробилась по дороге вдоль озера Клёнталь в Гларус, который Суворов успешно захватил, однако кратчайший путь для соединения с остатками корпуса Римского-Корсакова французам удалось закрыть. Без тяжелых пушек, брошенных на предыдущих перевалах, прорваться через кордон противника не было ни малейшей надежды. Суворову оставался лишь единственный возможный путь — двигаться на юг через самый высокий из перевалов, встретившихся на его пути — Паникс (2407 м).

Этот переход оказался, пожалуй, самым тяжелым для армии Суворова. Для тех солдат и офицеров, которые пережили все его тяготы, он остался в памяти как самое ужасное испытание воли и физических сил. Выпал свежий глубокий снег, горная тропа была совсем не видна. Почти все проводники разбежались — армия продвигаясь вслепую, через обильные снегопады по обледеневшим скалам.

6 октября первым выступил на перевал Паникс из Эльма авангард генерала М.А. Милорадовича, а 8 октября армия Суворова уже прибыла в Кур, где она наконец-то встретила союзников-австрийцев под командованием генерала Ауфенберга. Внешний вид русского войска был плачевным — у большинства офицеров на сапогах не было подошв, а мундиры солдат изорваны практически в клочья. Суворов потерял более трети своей армии от холода, голода и гибели после падений с еле заметных горных троп в пропасть, а также почти все свои пушки.Во время похода русские солдаты и офицеры голодали, но ничего не брали у редких местных жителей без денег или долговых расписок, показав себя гораздо цивилизованнее, нежели многие воины европейских армий. В ходе этого беспримерного перехода Суворов потерял обоз и артиллерию, но при минимально возможных потерях сохранил жизнь пленных и передал всех 1418 пленных французов союзникам-австрийцам в Куре.

После двухдневного отдыха русские войска двинулись вдоль Рейна и 12 октября встали лагерем у деревни Альтенштадт. Два дня солдаты отдыхали, отмывались и отъедались, и уже концу второго снова были готовы к походу. Однако 22 октября российским императором был подписан приказ о возвращении русских войск в Россию. Швейцарский поход был завершен.Русская армия преодолела 6 горных перевалов: Сан-Готард, Лукманиер, Оберальп, Кинциг, Прагель и Паникс. Кампания была проиграна, а между тем Суворов не потерпел ни одного поражения.

Несмотря на все эти обстоятельства, слава русского оружия в этой кампании не была осквернена. Недаром тот же Андре Массена, сумевший защитить Францию, впоследствии сказал, что он отдал бы все свои 48 походов за 17 дней швейцарского похода Суворова.